Main Page English Version  
Previous Up Deep Next

Наши предшественники

 

Андрей Петрович
Семенов-Тян-Шанский

 

 
 

1866 -- 1942

 
 

Систематическая специализация:

Coleoptera

 

 

 
Андрей Петрович Семенов[-Тян-Шанский] - крупный русский зоолог, автор многочисленных научных работ по жесткокрылым насекомым и по более общим вопросам зоологии. Как один из самых известных знтомологов он при жизни был внесен в "Русский энциклопедический словарь" 1916 года. Вот сведения оттуда:

 

А.П. родился в 1866 г. В 1885 г. кончил курс в 8-ой Санкт-Петербургской гимназии, после чего поступил на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. В 1888 г. он совершил поездку по Закаспийской области и Западному Туркестану, где изучал энтомологическую фауну. Весной 1889 г. был вторично в Закаспийской области. С 1890 г. Семенов стал работать в Зоологическом музее Императорской Академии Наук, а с осени того же года состоял сверхштатным ученым хранителем по энтомологическому отделению. Напечатал ряд статей по энтомологии в "Horae Societatis Entomologicae", "Wiener Entomologische Zeitung" и "Bulletin de la Societe Imperiale des Naturalister de Moscou". Принимал участие в обработке коллекций Потанина и Пржевальского.

 

По малоизвестной энтомологам фотографии конца 1930-х годов можно познакомиться с Андреем Петровичем Семеновым в пору его зрелости.

 

Андрею Петровичу было посвящено немало статей. Ниже мы приводим, на наш взгляд, самую интересную - написанную Олегом Леонидовичем Крыжановским.

 

Интересным дополнением мемориальной страницы Андрея Петровича являются два его стихотворения, подаренные нашему сайту М.А. Семеновым-Тян-Шанским (ссылки на них даны в конце этой страницы).



О.Л. Крыжановский

А.П. Семенов-Тян-Шанский (1866-1942)

Очерк опубликован в сборнике
"Отечественные зоологи"
(Труды ЗИН РАН, т. 292, 2002)

В марте 1942 г. в осажденном фашистскими армиями Ленинграде скончался на 76-м году жизни Андрей Петрович Семенов-Тян-Шанский, один из крупнейших зоологов нашей страны, выдающийся энтомолог и зоогеограф, с 1914 по 1931 г. президент Русского (потом - Всесоюзного) энтомологического общества, а затем его почетный президент, член многих отечественных и зарубежных научных обществ.

Биография А.П. внешне небогата событиями. Большую часть жизни он провел в Петербурге-Ленинграде, в нем родился и умер, а последние 25 лет прожил почти безвыездно.

Его отцом был знаменитый географ, путешественник и государственный деятель Петр Петрович Семенов, с 1911 - Семенов- Тян-Шанский (1827-1914). Он заслуживает того, чтобы о нем упомянуть, тем более, что многие не знают биогарфию этого удивительно талантливого человека, вошедшего в историю многих отраслей русской науки и общественной деятельности и обладавшего исключительной многосторонностью.

П. П. Семенову в 1856-1857 гг. выпала честь быть первым исследователем Тянь-Шаня. Одного этого было бы достаточно, чтобы опеспечить ему бессмертие в науке, но он был также крупным государственным деятелем и первоклассным научным исследователем. Вернувшись из путешествия в Тянь-Шань, он стал одним из активнейших деятелей Комиссии по крестьянской реформе 1859-1861 гг. и заведующим ее делами (за что позднее его удостоили высшим российским орденом «Андрея Первозванного». В 1864 г. он был назначен директором Центральной статистической комиссии, а с 1875 по 1897 г. был председателем Статистического совета. В это время он создал правильную, лучшую в истории России систему государственной и земской статистики.

В течение почти 40 лет он возглавлял Русское географическое общество и был вдохновителем и организатором важнейших экспедиций в Среднюю, Центральную и Восточную Азию - таких, как экспедиции Пржевальского, Потанина, Певцова, Роборовского, Грумм-Гржимайло, Громбчевского, Козлова, Ошанина, Липского, Зарудного и множества других.

Ему принадлежали инициатива и общее руководство изданием замечательного труда "Россия. Полное географическое описание нашего отечества", 11 томов которого вышли перед Первой мировой войной и до сих пор сохраняют познавательную ценность.

Обладая изумительной работоспособностью и умением параллельно вести работу в очень различных направлениях, Петр Петрович много сделал и для развития энтомологии в нашей стране. С 1891 по 1914 г. он был президентом Русского энтомологического общества. Правда, он не был энтомологом-исследователем, но под его руководством РЭО стало гораздо более массовой организацией, чем раньше, и вышло в первые ряды энтомологических обществ мира. Кроме того, в течение своей долгой жизни он создал одну из крупнейших и наиболее замечательных энтомологических коллекций (начиная с 1880-х гг. ему начал помогать его сын Андрей). Основную и наиболее ценную часть коллекции составили сборы перечисленных путешественников, а обработка этих сборов открыла новую страницу в изучении энтомофауны палеарктической Азии. Всего в коллекции насчитывалось около 800 000 экземпляров, преимущественно жуков (но также перепончатокрылых, уховерток и др.). После смерти Петра Петровича эта коллекция (согласно его завещанию) была передана в Зоологический музей Академии наук, впоследствии Зоологический институт РАН.

Для характеристики Петра Петровича нужно еще сказать, что он собрал редчайшую коллекцию произведений голландской живописи и богатое собрание гравюр (оба эти собрания стали ценным пополнением Эрмитажа). Он был также автором трудов по истории голландской живописи и создал себе известность как искусствовед.

Андрей Петрович рос под влиянием отца в обстановке разносторонних научных интересов. Он свободно владел несколькими иностранными языками, в частности, блестяще знал латынь. В университете он учился сначала на историко-филологическом, потом на физико-математическом факультетах, причем занимался ботаникой у А. Н. Бекетова, а зоологией - у В. М. Шимкевича и А. М. Никольского.

Уже в юности он заинтересовался энтомологией. Помимо отца, большое влияние на него оказали зоолог и путешественник Н. А. Северцов, а его непосредственным руководителем в области систематики насекомых некоторое время был А. Ф. Моравиц, в то время хранитель энтомологических коллекций Зоологического музея. Первая энтомологическая статья А.П. вышла в 1887 г.; она была посвящена некоторым видам жужелиц рода Carabus фауны России.

В 1888 г. П.П. и А.П. Семеновы совершили большое путешествие по Средней Азии, тогда еще очень слабо изученной в энтомологическом отношении. Они посетили ряд пунктов Туркменистана (тогда - Закаспийская область), берега Амударьи, Самарканд и его окрестности, горную часть долины Зеравшана и окрестности Ташкента. В 1889 г. А.П. с ботаником А. А. Антоновым вновь провел 3 месяца в Туркменистане, преимущественно в его пустынных частях.

Эти путешествия и обработки многочисленных коллекций из Средней и Центральной Азии в значительной степени определили круг научных интересов А.П. Хотя и до, и после этого он немало путешествовал в ряде районов северо-запада, центра и юга Восточно-Европейской равнины, а многие его работы посвящены фауне Крыма, Кавказа, Сибири и Дальнего Востока, но именно горы и пустыни Средней и Центральной Азии особенно интересовали А.П. до конца жизни, а их фауне посвящены самые яркие страницы его научного творчества.

Подобно своему отцу, А.П. обладал исключительно широкими и разносторонними интересами. Помимо энтомологии и биогеографии, в которых он был признанным авторитетом, он хорошо знал мировую литературу. В частности, он был блестящим знатоком латинской поэзии, особенно Горация, а его переводы по достоинству считают образцовыми по красоте и точности. Превосходно знал он также русскую поэзию и особенно любил Пушкина, почти все стихи которого помнил наизусть и творчеством которого специально интересовался. И сам он писал стихи, философские и посвященные русской природе. Некоторые из его стихов были опубликованы (в частности, в книге Е. Н. Павловского "Язык поэзии и язык науки"), но значительная часть его поэтического наследия осталась неопубликованной. Был А.П. также страстным любителем музыки и, как отец, тонким знатоком живописи. Наконец, он занимался историей военно-морского флота и операций на море - и не только как любитель. После злополучной русско-японской войны он выступал с докладами и статьями, отстаивая жизненную необходимость воссоздания русского военно-морского флота на Дальнем Востоке, а в годы Первой мировой войны публиковал содержательные обзоры боевых действий флота на разных морских "театрах". В частности, на заре развития морской авиации он сумел оценить ее будущее влияние на флот.

Но вернусь к энтомологической деятельности А.П. Ее характеризовала блестящая разносторонняя эрудиция в интересующих его областях, широта энтомологического и общебиологического кругозора, умение не только накапливать и сопоставлять факты, но и делать из них достоверные выводы. А наряду с этим - феноменальная память, верный глаз систематика, умение отыскивать диагностические признаки, превосходное владение методом, скрупулезно-точного и сжатого морфологического описания. Все это всегда содержало признаки "необходимые и достаточные" для характеристики таксонов. Выработанность формы и краткость изложения вообще характерны для работ А.П.

Выдающейся его заслугой явилась также разработка систематико-географического метода, в котором он опередил современную ему западноевропейскую энтомологию.

Исключительно плодотворной была его работа на посту вице-президента, а с 1914 г. - президента Русского энтомологического общества. Много он сделал и в Географическом обществе, где в 1910 г. организовал биогеографическую комиссию.

В течение нескольких лет (1890-1896 и 1899-1906) он редактировал многие издания Энтомологического общества, а в 1896 г. при его участии возник "Ежегодник Зоологического музея Академии наук" - предок нынешних "Трудов Зоологического института РАН". В 1901 г. вместе с Д. К. Глазуновым, Н. Р. Кокуевым, Н. Я. Кузнецовым, Т. С. Чичериным и другими энтомологами он основал журнал "Русское энтомологическое обозрение", недавно отметивший столетие своего существования.

Почти невозможно перечислить все сделанное Андреем Петровичем. В составленной им самим рукописной библиографии значится более 1000 названий. Правда, в большинстве это – заметки, рецензии, рефераты и т. п., но в таких заметках, помимо арсенала фактов, часто содержались очень ценные мысли. Список же собственно исследовательских научных работ, касающихся теоретических вопросов, представляющих монографические обработки отдельных родов и групп видов или же содержащих описания новых видов и выполненные самостоятельно либо с соавторами, включает около 300 статей. К сожалению, полная библиография его научных трудов осталась неопубликованной. Работы, посвященные перепончатокрылым и другим насекомым (кроме жуков), были сведены Шпачеком (Spacek, 1936) в XV томе журнала "Konowia".

Из преимущественно описательных работ А.П. необходимо назвать, например, монографию "Symbolae ad cognitionem generis Carabus" ("Материалы к познанию рода Carabus", ч. I и II), серии "Coleoptera asiatica nova vel parum cognita" ("Новые и малоизвестные азиатские жесткокрылые"), "Coleoptera nova Rossiae Europea Caucasique" ("Новые жесткокрылые Европейской России и Кавказа"), "Coleoptera novae faunae turanicae" ("Новые жесткокрылые туранской фауны"), "Annalecta coleopterologica" ("Колеоптерологические заметки") и др.

Особое значение имеют его многочисленные монографические обработки отдельных родов и групп, в частности, многих жужелиц, пластинчатоусых, нарывников, чернотелок, дровосеков, мертвоедов и множества других групп жуков.

Наряду с жесткокрылыми, А.П. успешно работал и по другим отрядам насекомых - перепончатокрылым (семейства Siricidae, Tenthredinoidea, Chrysididae), прямокрылым, уховерткам, блохам и некоторым группам двукрылых.

Последние его работы были опубликованы уже посмертно; по-видимому одной из последних была написана "Система трибы Hedychrini (Chrysididae) и описания новых видов" (1954).

Работы этого направления помимо богатейших фактических данных изобилуют интересными зоогеографическими и эволюционнными соображениями. Нужно отметить, что если диагнозы и определительные таблицы А.П. всегда писал по-латыни, считая этот язык международным языком систематики, то материалы, представляющие общебиологический интерес, он, как правило, излагал по-русски, стремясь сделать их интересными для возможно более широкого круга читателей в своей стране. При этом почти все свои труды он публиковал в отечественных изданиях и этим способствовал росту научного авторитета русской энтомологической литературы.

Хотя А.П. формально никогда не вел педагогической деятельности, он делал очень много для привлечения в энтомологию начинающих исследователей и для подготовки систематиков высокой квалификации. Он всегда с удовольствием делился своими необъятными знаниями, а совместная работа с ним была превосходной школой для многих молодых ученых.

В последний период жизни (примерно с 1928 г.) болезнь зрения (отслоение сетчатки) не позволяла ему работать без помощников. В это время работу он выполнял совместно с широким кругом сотрудников; среди них К.В.Арнольди, Г.Я.Бей-Биенко, А.В.Богачев, В.В.Гуссаковский, Д.В.Знойко, Ф.К.Лукьянович, С.И.Медведев, М.Н.Никольская, А.Н.Рейхардт, А.А.Рихтер, В.В.Редикорцев, М.Е.Тер-Минасян, Т.И.Щеголева-Баровская и др.

Особое место в научном наследии А.П. занимают три небольших, но исключительно важных работы, каждая из которых подводила итог обширого раздела его деятельности.

Это, прежде всего, широко известная статья "Таксономические границы вида и его подразделений" (1910), в которой он предложил основанные на огромном фактическом материале и детально разработанные определение вида и систему внутривидовых категорий. Эта работа во многом опередила свое время и явилась одной из первых в мировой литературе тщательно разработанных концепций политипического вида. Она сохраняет историческое значение и сейчас, несмотря на устарелость отдельных положений.

Еще большее значение классической работы А.П. "Пределы и зоогеографические подразделения Палеарктической области для наземных сухопутных животных на основании географического распространения жесткокрылых насекомых" (1936). В ней он в предельно сжатой форме сформулировал те принципы зоогеографического деления Палеарктики, которые явились следствием многолетнего опыта систематика и зоогеографа, изучавшего ареалы многих тысяч видов насекомых. Она стала одним из блестящих примеров успешного использования насекомых для зоогеографических выводов большого масштаба. Заметим, что, например, крупнейший американский энтомолог и зоогеограф Ф. Дарлингтон, автор ряда интересных работ по географическому распространению жуков, отказался от их использования в своей широко известной работе "Zoogeography", в которой он писал лишь о позвоночных.

Наконец, многочисленные работы А.П. по фаунам высокогорных районов и их генезису были суммированы в его докладе "Основные черты истории альпийских фаун" (1937). Эта статья, к сожалению, была загромождена новыми, мало удачными греческими терминами, но в ней с исключительной для своего времени четкостью и смелостью были поставлены основные проблемы развития высокогорных фаун (прежде всего - палеарктических) и намечены пути их разрешения.

Во всех этих работах А.П. выступал как последовательный эволюционист и подчеркивал связь направлений развития организмов с условиями их обитания.

Интересны были и несколько полемических работ А.П., в особенности его статья "Suum quique" ("Каждому свое"), в которой он дискутировал с Н. Я. Кузнецовым по поводу методов и принципов систематики. Здесь А.П. предложил интересную формулировку основных задач энтомологической систематики как отрасли науки, отмечая также значение систематико-географического критерия (в то время недооцениваемого многими авторами). Наконец, он еще раз подчеркивал, что виды могут быть морфологически и эволюционно неравноценными. Наряду с этим, он проявил характерную для него недооценку признаков половой сферы.

Чтобы оценить значение наследия А.П., полезно бросить взгляд на уровень науки, достигнутый во времена его молодости, затем проследить развитие его взглядов в течение долгой научной деятельности и взвесить, что же было сделано им к концу его жизни и насколько выдержали испытание временем сделанные им выводы.

Энтомологи 30-60-х годов XIX века (И.Г.Фишер-фон-Вальдгейм, Э.Менетрие, Ф.Геблер, В.И.Мочульский, Г.С.Карелин), много сделавшие по фаунам Сибири и Кавказа, только начинали собирать материалы по регионам Казахстана и Средней Азии. Еще меньше знали о них западноевропейские ученые, весьма смутно представлявшие географию этих стран и мало знавшие об их фаунах, естественных группировках и условиях жизни.

По позвоночным классические работы Н.А.Северцова послужили надежной основой для эколого-географического изучения животного мира этой области; насекомые же были известны несравнимо меньше. Обе попытки характеризовать закономерности распространения жесткокрылых в России - В.И.Мочульского (1845) и К.Э.Линдемана (1871) - были недостаточными, особенно вторая. В еще большей степени это касалось Центральной Азии, завесу над которой только начинали приоткрывать в 70-х и 80-х годах экспедиции замечательных русских путешественников.

Изобиловал ошибками в части, касающейся азиатского континента, классический труд Уоллеса (1876), да и вторая его работа - о Палеарктической и Неарктической областях (1894) - имела много неточностей в разделе об умеренной Азии.

Между тем, экспедиции русских путешественников (в значительной мере благодаря П. П. Семенову) вели сборы энтомологических коллекций, а эти сборы к концу 80-х попадали в обработку А.П. Семенова. При этом то, что они сами побывали в Средней Азии, давало им отчетливое представление о том, в каких условиях живут насекомые и под влиянием каких факторов шла их эволюция. Именно эволюционные представления А.П. в сочетании с широтой энтомологического и географического кругозора обусловили характерные для его лучших работ качества - стремление рассматривать отдельные систематические группы (как правило, роды или группы видов) как результаты эволюции, происходящей в определенных условиях среды на протяжении геологического времени. Умел он также сопоставлять и обобщать факты и делать из них достоверные выводы.

Можно с уверенностью сказать, что никто из зоогеографов, изучавших фауну Палеарктической области в одно время с А.П., не делал это столь глубоко и основательно и не добыл так много новых и интересных данных, касающихся взаимоотношений фаун разных ее районов.

К числу наиболее важных зоогеографических идей, последовательно и убедительно развивавшихся А.П. на протяжении всей научной деятельности, относится представление о Средней Азии как о важнейшем самостоятельном центре, в котором шли как возникновение своеобразных ксерофильных групп насекомых, так и переработка первично мезофильных систематических групп с образованием новых таксонов, специализированных к жизни в аридных условиях. Этой идее посвящены многие интереснейшие работы А.П., касающиеся, с одной стороны, обитателей пустынь (в частности, песчаных), а с другой - групп, представленных преимущественно в горах.

Чрезвычайно интересны также работы, в которых А.П. рассматривал связи среднеазиатской фауны с мезофильной третичной фауной, в настоящее время сохранившейся преимущественно в Восточной Азии и, отчасти, в Средиземноморье. В Средней Азии они характерны для обедненных группировок, сохранившихся в лесах Западного Тянь-Шаня и Гиссаро-Дарваза и имеющих связь прежде всего с фауной Китая.

Близко примыкают к этим работам циклы исследований, касающихся фаунистических связей Средней Азии с пустынями Передней Азии и Северной Африки, а также с субтропическими и тропическими саваннами. Уместно напомнить, что во многих современных зоогеографических работах (М. А. Мензбир, 1914; Б. К. Штегман, 1938 и др.) фауну Средней Азии рассматривали как сложный, но молодой и мало самобытный конгломерат самого различного происхождения.

Одним из первых А.П. показал также резкие различия между пустынями Туранской низменности, с одной стороны, и более северными аридными территориями - "Киргизской" (Казахстанской) и Монгольской провинций, с другой. Наряду с этим, он недооценивал глубокие различия между фаунами равнинных и горных частей Средней Азии, а также между Туркмено-Хорасанским регионом и хребтами Западного Тянь-Шаня и Гиссаро-Дарваза, которые объединял в единую Туранскую провинцию.

Очень интересен и цикл работ А.П., в которых он касался фауны Восточноазиатской ("Палеархеарктической" по его терминологии) подобласти, сохранившей в мало измененном виде свой древний, третичный облик. Здесь особого внимания заслуживают его соображения о связях этой фауны с фаунами других областей Голарктики и с тропическими фаунами Восточного полушария, а также предложенные им деления Палеархеарктики на подобласти. Для своего времени его схема хорошо составлена, а закономерности, разработанные им, во многом сохранили научное значение. Интересны также работы А.П., касающиеся Тибета и Восточной Монголии, где фауны Восточной Азии находятся во взаимодействии и взаимопроникновении с центральноазиатской.

Назовем еще три обзорных статьи, рассчитанные на более широкого читателя. Это, во-первых, написанный им вместе с П. П. Семеновым очерк животного и растительного мира Центрально-Черноземной зоны в его упомянутой выше серии ("Россия", т. II, 1902); во-вторых, его очень интересная статья в XIX томе этой серии ("Туркестанский край", 1913), которая явилась первым в мировой литературе популярным описанием жуков Средней Азии; наконец, в-третьих - обзор жесткокрылых СССР, опубликованный в I томе серии "Животный мир СССР" (1936), где в сжатом виде были изложены взгляды А.П. и дана содержательная характеристика фауны жуков различных регионов и ландшафтных зон.

Только в чисто количественной характеристике трудов А.П. нужно указать, что за 50 с лишним лет он установил более 120 родов и описал свыше 1000 видов и внутривидовых таексонов, среди которых ряд наиболее замечательных насекомых нашей фауны. При этом подавляющее большинство установленных им таксонов выдержало испытание временем, и только немногие в результате последующих исследований были сведены в синонимы.

К характеристике научных воззрений А.П. нужно добавить, что они не были статичными. На протяжении всей его жизни они непрерывно обогащались и развивались с учетом того ценного, что делали его современники и он сам. До старости он сохранял живой интерес к работам своих коллег и способность к совершенствованию. Не случайно работы, написанные в последнее десятилетие жизни (в 30-е годы) принадлежат к числу наиболее важных в творчестве А.П.

Выше говорилось о значении работ А.П. Естественно, они не были лишены и недостатков. Нередко ему случалось описывать таксоны без достаточных оснований и на недостаточном материале или переоценивать значение отдельных признаков. Он явно недооценивал значение такого важного для систематика метода, как изучение гениталий, а изображений он избегал. Далек он был и от многих практических аспектов энтомологии, но все эти недостатки не должны заслонять тот огромный вклад в энтомологию и зоогеографию, который сделал Андрей Петрович. Он был талантливым ученым, горячим патриотом, человеком исключительно разносторонним и доброжелательным к окружающим.

Хочется рассказать о некоторых особенностях работы и жизни А.П., особенно в последние десятилетия его жизни.

До Первой мировой войны он много ездил, а летом и осенью нередко жил в принадлежавшем семье Семеновых-Тян-Шанских имении "Гремячка" (на юго-западе современной Рязанской области) и любил ружейную охоту.

Послеоктябрьский период совершенно изменил жизнь А.П. Правда, он и его родные по-прежнему жили в старой квартире Семеновых на Васильевском острове. В Зоомузее (а позже в Зоологическом институте) он продолжал работать в своем кабинете (ныне каб. 26), где хранилась большая часть его коллекции.

После потери зрения, от которого сохранилась едва ли сотая часть, его дальнейшая работа казалась невозможной, однако А.П. сумел не только около 20 лет продолжать свои исследования, но и создать вокруг себя кружок молодых энтомологов. Это сделалось возможным благодаря невероятной зрительной и литературной памяти. Работавшие с ним рассказывали, что А.П. почти дословно помнил не только книги и описания, которые видел, но и десятки, если не сотни тысяч экземпляров и этикеток, с которыми когда-нибудь встречался. Это позволяло ему, работая со своими сотрудниками и слушая их литературные данные и описания, с необычайной точностью представлять то, что он помнил о них, а затем четко формулировать и вместе с ними уточнять детали текстов.

Выше уже названа плеяда его замечательных помощников и сотрудников. Особенно велики заслуги талантливого молодого ученика Д. В. Знойко, который погиб в 1933 г. во время экспедиции в горах Нахичевани от тропической малярии. Очень много сделали также С. И. Медведев и К. В. Арнольди. Наконец, несколько лет Андрею Петровичу помогала его бывшая лаборантка М. Н. Никольская, впоследствии создавшая всемирно известную советскую школу специалистов по наездникам-хальцидам.

Нужно отметить, что А.П. далеко не всегда обладал возможностью работать с коллегами - у них, естественно, было много других дел, да и обстановка в институте тогда была сложной: из сотрудников А.П. к этому времени умер Д. В. Знойко, а С. И. Медведев и Т. И. Щеголева-Баровская были высланы. Работать же без помощи А.П. не мог; кроме того, он по-стариковски любил поговорить, и вероятно, поэтому я в юности дважды побывал на "аудиенциях" у А.П. Дело в том, что летом 1936 г. мне после 1-го курса посчастливилось участвовать в студенческой экспедиции в горах Таджикистана, а в январе 1937 г. я получил разрешение поработать со своим материалом в Зоологическом институте. Через несколько дней мне удалось посетить А.П., и он спросил, чем я занимаюсь. Я ответил, что интересуюсь систематикой жужелиц, был в Таджикистане и там собрал материал по роду Ditomus (ныне он известен под названием Dixus). А.П. сказал, что этот род уже известен достаточно хорошо и вряд ли даст много новых данных, а потом добавил: "Но вот Лев Семенович Берг в 1908 г. собрал в горах Туркестанского хребта серию этого вида. Там было 4 экз., я посмотрел их - они несколько отличаются пунктировкой переднеспинки". Только через десяток лет, уже после войны, я получил возможность поработать с "серией Берга" и убедиться, что эта серия, хотя безусловно и относится к этому же виду, но немного отличается размерами и более грубой скульптурой переднеспинки. Я снова вспомнил удивительную интуицию А.П.: он говорил об этой серии по меньшей мере через 25 лет после того, как бегло просмотрел названные экземпляры, но этого оказалось достаточно, чтобы запомнить небольшие отличия, замеченные им!

В 1941 г. А.П. находился на пенсии, но, как и раньше, продолжал работать в институте. Энтомологи института предполагали осенью отметить его 75-летие, но разразилась война, и к осени город уже был блокирован. А.П. и его старший брат, выдающийся географ Вениамин Петрович, остались в Ленинграде и погибли, подобно сотням тысяч других горожан. Датой смерти Андрея Петровича считается 7 марта 1942 г., а место его захоронения неизвестно...

Сохранилось (в посмертном сборнике 1982 г.) его стихотворение, датированное январем 1942 г.:

"Не тех, кто щедрою увенчанный судьбою
Нередко получал награды сверх судьбы,
Но тех, кто душу нам отдал с ее красою,
Забыт лежит и спит, мы поминать должны ..."



Юбилейный очерк в нашей билиотеке:
Е.Г. Бацылев, 1976. А.П. Семенов-Тян-Шанский (к 110-летию со дня рождения).


ОБЩЕЕ ЧИСЛО ПУБЛИКАЦИЙ: более 1000

ВАЖНЕЙШИЕ
ПУБЛИКАЦИИ:

  • Семёнов-Тян-Шанский А.П. Таксономические границы вида и его подразделений : опыт точной категоризации низших систематических единиц // Зап. Акад. наук по физ.-мат. отд-нию. 1910. Т. 25, № 1. С. 1-29.
  • Семёнов-Тян-Шанский А.П. Накануне разгрома последних резервов природы // Новое время, 10 (23) июля 1911, № 12688.
  • Семёнов-Тян-Шанский А.П. Совместные задачи ботаники и зоологии, объединенных на почве географии // Изв. Имп. Рус. геогр. о-ва. 1911. Т. 47, вып. 1-5. С. 1-14.
  • Семёнов-Тян-Шанский А.П. Свободная природа, как великий живой музей, требует неотложных мер ограждения // Природа, 1919, № 4-6, стр. 199-216.
  • Семёнов-Тян-Шанский А.П. Географическое распределение жуков-кравчиков (триба Lethrini семейства Scarabaeidae) в связи с их классификацией // Изв. АН СССР. 1934. Т. 7, вып. 9. С. 1387-1402.
  • Семёнов-Тян-Шанский А.П. Пределы и зоогеографические подразделения Палеарктической области для наземных сухопутных животных на основании географического распределения жесткокрылых насекомых // Тр. Зоол. ин-та АН СССР. 1935а. Т. 2, вып. 2-3. С. 397-410 [эта же работа опубл. отдельно: М.; Л. : Изд-во АН СССР, 1936. - 16 с.]
  • Семёнов Тян-Шанский А.П. Общий очерк фауны кожистокрылых (Dermaptera) СССР // Изв. АН СССР. Отд-нию мат. и естеств. наук. 1935. № 5. С. 825-831.
  • Семёнов Тян-Шанский А.П. Основные черты истории развития альпийских фаун // Изв. АН СССР. Отд-ние мат. и естеств. наук. 1937. С. 1211-1222.
  • Семёнов Тян-Шанский А.П. Новые данные к истории развития фауны пустынной зоны Евразии // Природа. 1937. № 1. С. 99-102.


Последнее обновление: 26 ноября 2012 г.