Main Page English Version  
Previous Up Deep Next

Жуки в янтаре

Cupes sp. в балтийском янтаре -
фотография В. Вайтшата
(W. Weitschat, Germany)
 
 

А.Г. Кирейчук

 

Янтари всегда привлекали не только ювелиров и любителей прекрасного, но и исследователей вымерших жуков, поскольку очень часто в них сохраняются остатки насекомых (в первую очередь - двукрылых, а во вторую - жесткокрылых), которые дают наиболее полное представление о том, каким были эти насекомые. Поэтому "янтарные," жуки наиболее часты в описаниях и огромная литература посвящена публикациям об инклюзах. Но в этих публикациях обычно отсутствуют точные определения насекомых, заключенных в описывемых инклюзах. Редакционная коллегия уже давно планировала открыть раздел, посвященный фаунам, запечатленным в различных янтарях. И вот теперь мы начинаем его наполнение.

 

Янтарь представляет собой отложенную в прежние эпохи смолу деревьев, которая вытекла миллионы лет назад. Деревья со способностью к выделению смолы получили распространение начиная с триаса и с того времени и поныне эта способность является эффективным средством защиты деревьев от повреждений, и в первую очередь - от повреждений насекомыми. Интересно напомнить, что распространение смоловыделяющих деревьев и появление в палеонтологической летописи первых достоверных точильщиков древесины [семейство Cupedidae] во времени совпадает (Crowson, 1981), хотя есть указание на обнаружение янтароподобных образований в углях карбона и перми. Смола обладает несколькими специфическими свойствами, важнейшими из которых следует признать вязкость, липкость, антисептические качества, а также способность к полимеризации и образованию структуры, способной в определенных условиях сохраняться в течение многих миллионов лет. Эти свойства определили значение смолы для палеонтологов. Пока вытекшая смола застывала, в нее могли попадать и попадали различные предметы, в том числе и органического происхождения. Частью органических объектов были живые насекомые, которые прилипали к смоле и были не в состоянии из нее выбраться: погружались в нее и погибали, оставшись в таком виде навсегда. Смола, превратившаяся в копал и янтарь, сохраняет достаточную прозрачность для изучения даже мелких деталей строения попавших в нее живых организмов, которые все же не сохранились в исходном состоянии, а претерпели достаточно существенные преобразования в строении. Если, например, форма склеритов жуков, их опушение и скульптура сохраняются в почти прижизненном состоянии, то окраска тела полностью утрачивается из-за разрушения пигментов и нарушения строения хитина, а внутренние ткани полностью преобразуются.

 

Смолу могут продуцировать деревья различных групп, которые едва ли связаны близким филогенетическим родством. Однако в большинстве случаев это свойственно голосеменным, в частности из семейств Pinaceae, Araucariaceaea и реже некоторых других групп. Среди покрытосеменных наиболее известными продуцентами смолы являются представители рода Hymenaea из семейства Fabaceae (=Leguminosae), видам которого мы обязаны появлением доминиканского янтаря в миоцене. Янтари обнаруживаются почти повсеместно. В списке, опубликованном в 2004 г. (Martinez-Delclos etc., 2004), приводятся 167 местонахождений, в которых собирались насекомоносные янтари, начиная с нижнемелового возраста (до миоценового). И этот список можно существенно дополнить местонахождениями копала. Наиболее известны миоценовые доминиканский и калимантанский янтари, эоцен-олигоценовые балтийский, волынский (украинский), биттерфельдский, китайский и сахалинский янтари, а также меловые янтари из Ливана, Мьянмы (Бирмы), Таймыра, Нью-Джерси, Цедар-лейка (Канада), а также из Алавы (Испании) и Ангулема (Франции). Кроме того, наиболее многочисленные инклюзы из копалов собраны в Танзании, Кении, Колумбии и Новой Зеландии. Весьма вероятные перезахоранения янтарей делают проблему датировок первичных отложений этих смол весьма трудной. Например, возраст бирманского янтаря с 30 гг. прошлого столетия опускался исследователями с миоцена до нижнего мела.

 

Выделяемая деревьями смола включает различные масла, кислоты и спирты, и в том числе ароматические масла, определяющие специфический запах смол. Смола претерпевает процесс полимеризации, в результате которого органические молекулы образуют затвердевающие полимеры. Эти полимеры обычно называются копалом. Копал может захораниваться и многократно перезахораниваться в почве, где полимеризация, сопровождающаяся освобождением летучих веществ, продолжается. Большинство исследователей считает, что решающим фактором для образования янтаря является время, определяя необходимую продолжительность в 2-10 миллионов лет. А более молодые смолы представляют собой копал.

 

Испокон веков и поныне наиболее известен и наиболее обилен балтийский янтарь и соответственно наиболее многочисленные инклюзы найдены именно в нем. Число инклюзов в больших научных коллекциях (Москвы, Берлина, Копенгагена, Нью-Йорке), по-видимому, существенно превысило сотню тысяч. Он собирается преимущественно вдоль южного побережья Балтийского моря (Литва, Калининградская область, Польша, Германия и Дания), причем большая часть янтарей собирается вблизи Калининграда (пос. Янтарный). Возраст этого янтаря растягивается между верхним эоценом и нижним олигоценом. В отличие от других янтарей, балтийский янтарь содержит большое количество сукценитовых кислот (3-8%), и поэтому он иногда называется также сукценитом. В 19-м веке растение (или одно из растений), выделявшее смолу, в дальнейшем дававшую балтийский янтарь, было описано по остаткам коры в янтаре как Pinites succinifer Goeppert, 1836, которое позднее рассматривалось в составе рода Pinus. Недавно выполненный химический анализ показал, что балтийский сукценит, по крайней мере - в некоторых случаях, более сходен со смолами видов из семейства Araucariaceae, и в том числе новозеландского вида араукарии, производящего смолу, давшую так наз. "каури". Есть основания, однако, полагать, что балтийский янтарь образовался из смол нескольких деревьев, при этом большая часть исходной смолы скорее всего была произведена видами из сосновых и, возможно, что значительно меньшая пропорция балтийского янтаря обязана своим происхождением араукариевым. Наиболее знаменит балтийский янтарь своими насекомыми, но вместе с тем в нем обнаружено много других групп животных и растений, а также бактерии и грибы. В связи с таким обилием и разнообразием содержащихся организмов балтийский янтарь представляет собой исключительную ценность для исследования, поскольку дает уникальную возможность изучить лесное сообщество 30 миллионной давности в наибольшей полноте и сравнить его с аналогичными современными сообществами.

 

Во время посещения Геолого-Палеонтологического института при Гамбургском университете (Geologo-Palaeontological Institute at the Hamburg University) мне удалось познакомиться с коллекциями многих любителей собирать коллекции инклюзов в балтийском янтаре, которые объедены В. Вайтшатом (W. Weitschat) в одну рабочую группу, изучающую «янтарную» фауну и флору. Благодаря искренней и доброжелательной поддержке моих исследований не только В. Вайтшатом, но и другими членами рабочей группы по изучению янтарей при Гамбургском университете, в первую очередь Ф. Кернеггера (F. Kernegger), Х. Грена (C. Grohn), К. и Г. Гоффеинсов (C. & H.W. Hoffeins), а также А. Геррлинга (A. Herrling) я просмотрел многие группы жуков и собрал материал для некольких ревизий. Одна из этих ревизий посвящена роду Cupes, который имел значительную представленность в "Балтийское" время (см. ниже). Работа с этими материалами дала основание для моих предположений о формировании Гималайской фауны, которые сообщались на 2-ом симпозиуме по биоразнообразию Гималаев .

 

 

Июль 2005 г.

 

 

Литература

 

(см. также страницу Литература по ископаемым жукам - приложение к каталогу и подробный рассказ о книге Poinar & Poinar. 2000. The Amber Forest. ).

 

 

Жерихин В.В. 2003. Избранные труды по палеоэкологии и филоценогенетике. Москва: Товарищество научных изданий КМК. 1-542.

 

Яблоков-Хнзорян С.М. 1961. Насекомые в янтаре. Природа. No3: 57-60.

 

Grimaldi D.A. 1996. Amber. Window to the Past. Harry N. Abrams, Inc. Publ. A.M.N.H.

 

Hieke F. & Pietrzeniuk E. 1984. Die Bernstein-Kaefer des Museums f(r Naturkunde, Berlin (Insecta, Coleoptera). Mitt. Zool. Museum Berlin. 60. 2. 297-326.

 

Klebs R. 1910. Ueber Bernstein einschlusse im allgemeinen und die Coleopteren meiner Bersteinsammlung. Schr. Phys.-oekon. Ges. Konigsberg. 51. 3. 217-242.

 

Larsson S.G. 1978. Baltic Amber – a Palaeobiological Study. Entomonograph. 1: 192 pp.

 

Martinez-Delclos X., Briggs D.E.G. & Penalver E. 2004. Taphonomy of insects in carbonates and amber. Paleo (Palaeogeography, Palaeoclimatology, Palaeoecology), 203: 19-64.

 

Poinar, G.O., Jr. 1992. Life in amber. Stanford, CA, Stanford Univ. Press: 350 p.

 

Poinar G.Jr, Poinar R. 2000. The amber forest. A reconstruction of vanished world. Princeton University Press. 18. 239 pp (<SYST7.HTM>).

 

Ross A. 2002. Amber. The natural time capsule. London. The Natural History Museum.

Goldmajor Ltd. 1-73.

 

Weitschat W., Wichard. 1998. Atlas der Pflanzen und Tiere im Baltischen Bernstein. Verlag F. Pfeil, Munich. 256.